![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Тёплое мягким
«Немецкий подросток играл в Far Cry 2 перед убийством 15 человек. Меркель предложила ужесточить законодательство, чтобы ограничить геймерам доступ к жестоким играм».
Вопрос на засыпку: как проводил бы свой досуг подросток, если бы в природе не существовало Far Cry, и других таких игр бы не было? Ну конечно же он занимался бы ботаникой, или на худой конец, бальными танцами. А может даже пел бы в церковном хоре эти их печальные немецкие песни и марши.
Вывод? Запретить Far Cry. Тогда всё вернётся на круги своя и хоры заголосят с новой неистовой силой.
Это всё жестокие игры. Они, они сподвигнули Гитлера на рисование ужасных картин. Они заставили его истребить миллионы людей в тщетных попытках получить от них одобрения своим художествам!
Игры вынудили татаро-монголов захватить Русь. Злые игры толкнули Пол Пота к радикальной зачистке ввереной ему страны. Игры, даже страшно сказать, заставляют людей разлюбить Божественно Прекрасный План Путина!
В топку.
Если подойти к вопросу более вдумчиво, то определённый резон в наездах на игры есть. Ещё в бородатые времена партией радикальных социал-когнитивистов проводились эксперименты по проверке правоты Фрейда. Напомню, что спор был из-за расхождения по важной позиции: психоаналитики утверждали, что после просмотра материалов со сценами насилия, человек «разряжается» и его тяга к насилию снижается. Социально-когнитивные психологи же считали, что при этом происходит научение. Эксперимент (массированный и веский) подтвердил правоту последних.
На самом деле ситуация несколько сложнее: во время просмотра человек, если вовлечён в происходящее, действительно «разряжается». Но при этом у него закрепляется соответствующий навык — разрядка возможна при совершении именно таких действий. Что и показал эксперимент.
Очевидно, что то же самое, и в значимо большей степени касается игрушек. Ещё в начале 90-х те мои друзья, которые увлеклись компьютерными автомобильными симуляторами («Need for Speed», кто помнит), стали резко больше биться по мелочи на дорогах на реальных автомобилях. Как они объясняли: «понимаешь, я привык, что улететь в кювет — фигня, надо только потом пробел нажать и всё будет ок». Игрушки обучают, и не всегда хорошему. Самое опасное — многие игрушки учат сбрасывть агрессию самым простым животным способом: убив оппонента.
Однако откуда вообще берётся агрессия, которую нужно сбрасывать? Из игрушек? Ха, видите же, что это нелепо. Агрессия лезет из внешнего мира. И запрещать игрушки — всё равно что бороться с поносом, запирая сортир.
Что же даст этот запрет? В современной Германии (мы же начали с Меркель) психиатрическое состояние нации скажем так, сложное. Огромное количество социальных проблем и противоречий давит на психику людей. А под большим давлением неизбежно происходит утечка. Есть разные каналы канализации агрессии. Лоренц делал большую ставку на спорт, но, как видим, это не помогло. Кто-то колется. Кто-то уходит в странные хобби. Кто-то прячется в виртуале. Кто-то гоняет на машинах, сплавляется по горным рекам. А кто-то играет в игры. Многие играют в игры. Миллионы, десятки миллионов. А под давлением все. И рано или поздно кто-то слетает с катушек и выбегает с ножом на улицу. Уже в реале.
А журналисты бросаются на сенсацию, как стервятники. И раскапывают, что подросток всю неделю до этого ездил на метро, курил сигареты, пил кока-колу и играл в Far Cry. Кока-кола и метро никому не интересны, а вот Far Cry выглядит многогбещающе. Его и делают козлом отпущения. Что справедливо только отчасти.
Но ведь с Far Cry гораздо легче бороться, чем с социалкой, да?
no subject
no subject
Интересно, помогает это им? Я всё никак не могу найти материалов адекватного исследования на эту тему. От тех, что попадаются, за версту ангажированностью несёт.
no subject