Так говорил AKry…

«— Любая эпоха в любой стране мира  — это эпоха упадка

хотя бы потому, чтомир явлен во времени и пространстве,

а в "Гуань-цзы" сказано, что...»

(благородный муж Жень Ци из рассказа Пелевина «Нижняя Тундра»)

Вчера на съезде журналистов, помимо чудесных метафор об изобилии прессы, Минкин говорил и о том, что журналистика уходит, исчезает, как дым. А причиной тому он поставил Интернет — современные журналисты предпочитают не работать тему самостоятельно, а тырят инфу по Сети.

часть первая, патетическая-историческая  А вечером мы с родителями обсуждали, так ли это. Мама не без основания говорила, что Минкин в чём то прав. Само понятие журналистского расследования уходит в прошлое. И сурово растёт подозрительность в народе и в журналистской среде. Если написал хвалебную статью, да ещё (обожемой!) упомянул имена и названия фирм — это же скрытая реклама! За неё деньги надо брать! Если написал критическую статью — это же чёрный пиар. Кто проплатил?

А расследования? Это же смешно. Мама, как опытный журналист старой школы, не может читать без хмыканья большинство современных «острых» материалов.

Сегодня мы с kavychka обсуждали тему, можно ли в Москве фотографировать без разрешения. Она скинула ссылку на статью в Независимой Газете, где у журналистов потребовали, чтобы они не снимали на Рублёвке, потому что там живут «особые, важные для страны люди» (хехе, у меня на эту тему прямо противоположное мнение :)). Журналисты обиделись и накатали обиду в газету. Поскольку они были журналистами, они как бы собрали информацию — позвонили в ФСО некому анонимному человеку и привели его некое анонимное мнение.

Это — журналистское расследование? Это тиснутая в газету обидка. Где имена, где документы, где письменные свидетельства, где упоминание конкретных законов и рассказ о том, как проверяли всю эту информацию?

Такие как бы «расследования», как провела НГ, я и большинство из вас пишем в личном блоге. Это журналистика?

Ещё в советское время некоторые журналисты проводили серьёзную работу. Мама ездила в командировки — на тот же Кавказ, собирала материал. Причём о действиях властей. Ей всячески мешали. И нельзя было просто написать «мнение». Там, как в суде — нужны были конкретные материальные свидетельства. Устные — не катили. Потому что свидетели под давлением легчайше меняли точку зрения и заявляли прямо противоположное тому, что рассказывали журналисту. Свидетельства нужны были письменные. Причём в нескольких экземплярах, потому что гостиничный номер журналиста регулярно шерстили. Да и в подворотне легко могли подсторить «инциндент». Фактически, это была работа детектива. После которой шла публикация в центральной газете, которая часто становилась стимулом для большого официального расследования. Где как раз и нужны были все собранные документы. Иначе газете и журналисту приходилось несладко, а ещё хуже потом было людям, которох журналисты защищали.

Поэтому про Холодова мама в своё время удивилась: «Что значит не нашли материалов? А копии в разных местах? Не может такого быть, чтобы журналист провёл настоящее расследование, и не осталось никаких материалов. Значит он так работал, неумело. Госмашина охотилась за ними? А у нас, думаешь, частники нам мешали? У властей республик на своей территории возможностей было не меньше, чем у современных "органов".»

Кто скажет — сказки, отвечу: всё это было при мне, у меня на глазах. Конечно так работали далеко не все, но такие люди были. Есть такие журналисты и сейчас. Но всё меньше, меньше…

Ещё один пример. «Людоедский». «Режиссеру Любови Аркус запретили снимать в театре фильм об инвалидах» (обязательно прочтите).

Я лично в шоке от такого цинизма. Но прочтите статью. Что там в конце? В конце у нас отказ одного действующих лиц от своих «первоначальных» слов:

В свою очередь, заместитель директора театра "Буфф" Алевтина Файзрахманова считает слухи о том, что в их театр не пускают детей с ограничениями по здоровью, глупыми вымыслами. "Это какая-то глупость. Как и во всех театрах города, у нас ходят все дети с любыми болезнями", - сообщила Файзрахманова.

Почему я написал «первоначальные» в кавычках? Потому что у нас нет никаких свидетельств того, что Файзрахманова действительно была против инвалидов. Слово журналистки против слова замдирекора. Конечно из корпоративной солидарности меня тянет поддержать журналистку. Но «какие фашши докасателстффа?!.»

Разумеется не по каждому делу надо копать так основательно. Примеры лишь для примеров. Проблема же в том, что настоящих расследований всё меньше и меньше. И в том, что для журналистов снижаются «корпоративные стандарты». Не всякий, кто может написать статью — журналист. Это особая профессия, со специфическими навыками.

часть вторая, оптимистическая  Однако вопреки этой грусти, я считаю, что всё не так уж плохо. Просто всё становится другим. Обосную свою точку зрения.

И начну с разбора обвинений в адрес моего любимого Интернета.

Интернет — не волшебная шкатулка, не хранилище всех-всех знаний на свете. «Чтобы продать что-то ненужное, надо сперва купить что-то ненужное». Чтобы мы могли взять из Интернета информацию, нужно чтобы её туда сперва кто-то положил. Сама по себе информация в Сети не рождается. Так что правильнее говорить не о том, что люди тырят информацию из Инета, а что люди а) ленятся сами получать дополнительную информацию из других источников, б) не указывают источники, в) не умеют грамотно подать (даже стыренный) материал.

Конечно Интернет облегчает поиск. Но не более. Интернет — «ускоритель», а не «генератор» и «писатель». Если нужно провести расследование, Интернет может помочь в сборе какой-то информации. Но журналиста он не заменит. Всё равно кто-то будет брать инетрвью, встречаться с людьми, собирать бумаги, ездить с диктофоном и фотокамерой, а потом всё это обобщать и делать материал.

Информация в Интернете противоречивая и ненадёжная? А в реале она что — другая? Фразу «врёт как очевидец» ведь слышали? Всегда надо проверять источники. Интернет тут не исключение.

Я читал, что в своё время, с изобретением телеграфа, была такая же буча на тему того, что отмирает профессия путешественника. Человека, который ездит по миру, собирает информацию. А потом возвращается, и делает доклад перед каким-нибудь Географическим Обществом. Всё это ушло, телеграф связал весь мир и сделал его близким. Теперь побеждала та газета, чей журналист на месте проишествия первым добежал до почты и занял кабинку.

А ещё раньше, с изобретением печатного станка, так же ушла роль переписчиков книг и хранителей знания. Теперь любое знание стало можно быстро сделать доступным многим людям.

Совсем недавно же, в книге «Мир без сказок», Владимир Динец писал о том, что умирает профессия путешественника. У отдалённых храмов и мест появляются свои сайты, где масса фотографий и прямые трансляции с вебкамер. Мир становится ещё ближе и теснее.

Этот процесс вечен, и Интернет — лишь одна из вех на этом пути. Уверен, что со временем изобретут какую-то штуку, позволяющую считывать воспоминания путешественников и потом передавать их другим людям. Как в фильме «Вспомнить всё». Наработки на эту тему уже есть. Или появится возможность по Сети арендовать какую-нибудь самоходку с камерами и манипуляторами, и управлять ей из специального костюма с полным эффектом присутствия (как у Лема, в «Мир на Земле»).

Тогда уже блоггеры будут жаловаться, что какой смысл писать, если любой может влезть в чужую шкуру и безо всяких литературных и фотографических талантов получить нужные образы? Умирает, умирает профессия блоггера…

Прогресс неостановим. Кто успевает приспособиться, тот приспосабливается. Кто нет, увы — эволюционный отбор жесток.

Умрёт ли профессия журналиста? Нет, она просто преобразуется с учётом новых технологий. Уже преобразуется, нравится нам это, или нет. Журналистские умения в работе с людьми по прежнему актуальны, но резко вырастают требования к скорости сбора информации, к умению пользоваться онлайн-источниками и устанавливать контакты с людьми не только в оффлайне, но и в Сети.

И конечно есть тренд на укрупнение. Чем держать кучу собкоров на местах, платить им зарплаты и обеспечивать транспортом, куда проще пользоваться услугами местных энтузиастов, выкладывающих информацию и фотогарфии в Сеть. Конечно это свободный рынок, и свободные журналисты будут давать информацию тому, кому выгоднее (и удобнее), а кому легче обеспечить работу с десятками тысяч людей, как не крупным новостным агентствам? Конечно может снизиться качетсво работы журналистов в каждом отдельном случае (помните расследования, посвящённые фейк-фотографиям в Рейтерс?), но это в какой-то мере компенсируется объёмом. В любом случае эту информацию потом кто-то из центрального офиса обычно обрабатывает перед публикацией. Система ещё не устаканилась, поэтому ляпы часты.

часть третья, философская  Так что же, с журналистикой всё в порядке? Вовсе нет. Но причина тому — вовсе не Интернет. Причина — прогрессирующая коммерциализация прессы. У каждого журнала, газеты, телеканала есть владелец. И чем дальше, тем более крупный. Владелец — крупный капиталист. И интересы у него крупнокапиталистические. Эти интересы он вполне успешно транслирует в подконтрольных СМИ.

Я уже писал про кризис в СМИ и четыре основных источника дохода СМИ. Конечно есть небольшие независимые журналы и газеты. И постоянно появляются новые. Но им тяжело на вольном рынке — ведь непросто конкурировать с крупным коммерческим СМИ, который может распространяться гораздо ниже себестоимости засчёт рекламы, да ещё и пробивать себе вкусные места в рознице и обеспечивать промоушн. Так что тренд всё таки на коммерциализацию и укрупнение. Независимые газеты закрываются или тихо незаметно продаются крупным холдингам, становясь «независимыми» в кавычках.

А ещё иногда специально раскручивают журнал с имиджем «независимого», чтобы потом цинично продаться подороже. Доверие подписчиков к изданию стоит денег.

Описанный тренд печален и тем, что даже в регионах России журналисты всё больше начинают ориентироваться на Москву. Потому что рекламные деньги — главное, а где сидит основная масса рекламодателей? И на что они смотрят? Сперва на связи — свои ли люди. Потом «на глазок» определяют, популярен ли журнал — смотрят, есть ли он в киосках и в метро (разумеется, в московском). Ну и наконец лениво заглядывают в аналитику и рейтинги. Про достоверность и неподкупность которых я хорошо говорить не хочу, поэтому не скажу ничего. Выводы большие, расчитанные на регионы СМИ делают быстро.

А на Западе схожая ситуация. Только они продвинулись по этому пути ещё дальше, обогнали нас и сейчас мы любуемся на их недовольные попы.

часть четвёртая. с прицелом на будущее  И всё таки, вопреки всему, я верю, что будет хорошо. А расчитываю при этом на Интернет.

Конечно здесь те же «монстры» и «акулы». Конечно здесь тоже важен промоушн.

Но стоимость запуска и поддержания онлайн-издания на порядки меньше издания бумажного. Фактически, только в Интернете можно делать газеты только на энтузиазме, даже без офиса — сидя в своих квартирах и платя за стремительно дешевеющий трафик.

Кроме того, легче (пока!) обеспечить анонимность и реальную независимость издания. Разместить через TOR на далёком домене вне юристикции тех структур, которым ты можешь встать поперёк горла. Это возможно только сейчас, — мы живём в короткий счастливый промежуток времени, когда Интернет уже появился, но его ещё не прижали к ногтю, не причесали и не завили. Со временем, вполне вероятно, и тут установится диктатура. Дай бог, чтобы к этому времени люди придумали альтернативу. Нельзя лишать народ возможности выражать своё мнение о власти. Она всё равно не слушает, так хоть пар выпустить…

Эта статья — RFC (Request for Comments). Моё мнение — это мнение, и вовсе не факт, что у меня достоверные данные, и что я сделал из них правильные выводы. Очень приветствуются ваши комментарии, прогнозы и мнения на тему современного состояния СМИ и журналистики, трендов. Если есть возможность, пожалуйста, укажите, на основе каких данных вы сделали свой прогноз и возможны ли альтернативные варианты. Это позволит нам всем оценить ситуацию более объективно, не уходя в общие жалобы типа «всё плохо, мы все умрём».